Знакомства в печоре

Общаге, бортмеханик чуть дальше, в следующей. Поэтому экипаж распадается и в темноте наши фигуры бредут домой. Вот и пришли. Подымаюсь тяжело по лестнице. Унты эти пудовые, ползунки, лётная куртка. Ну, вот и мой этаж. Жена встречает в коридоре, пробегая из общей кухни в нашу комнату. На ходу чмокает в щёку: «Чего-то ты сегодня так поздно? Я уже который раз собираюсь разогревать ужин!» Работа у нас такая. Водить в небесах вертолёты. В комнате тепло, уютно. Вкусно пахнет ужин. И тут же в голове мысль: «а сто грамм с мороза, самое то!».«ПОВАРИХА И БАЛОК»«Вихри враждебные веют над нами,тёмные силы нас злобно гнетут»(старые «песни о главном») Работа вертолётчика сложная, интересная, требует серьёзного отношения к себе, полной самоотдачи. Но среди тысяч часов полёта бывают минуты, о которых спустя много лет, без смеха вспомнить невозможно. Лето 198… года. Работаем на базе, т.е. в Печоре. Работа очень простая. Заправляем четыре с половиной тонны керосина, взлетаем в Печоре, идём на площадку Геолог. Эта площадка находиться в семи километрах на северо-восток от аэродрома. Там цепляем на подвеску «балок» и тащим его по воздуху на строящуюся буровую «Восточный Аранец-1», и потом домой в Печору на заправку. Каждый рейс занимает часа полтора. В общем, никаких трансатлантических перелётов. Простые суровые будни вертолётчика. Таких рейсов за день можно сделать четыре-пять. Как будет нужно «заказчику» или как пойдёт груз. О грузе- особо. «Балок»- это деревянный домик бурильщика, обшитый по краям металлическими уголками. Одна или две двери и пара окон. Снизу приварены сани, сделанные из труб. Этакий, «параллельнопипед» (выражаясь языком учёных-юмористов). Весит эта «вершина» архитектурной мысли вместе с санями около пяти тонн. Характер имеет крайне паскудный. Ну не хочет «параллельнопипед» летать по небу. И будучи подвешен под вертолётом на «пауке» (это четыре троса, соединённые одним узлом, а на концах тросов специальные карабины) ведёт себя, как последняя скотина. Везти его можно только на скорости 80-90 км/ч, и при этом, «балок» старается показать, что он сам по себе, а вертолёт сам по себе. Правда иногда попадаются смирные экземпляры и едут, как вкопанные со скоростью до 100 км/ч. Вот этот был третий за день – и самый шустрый. Чего только он не вытворял. И поперечно раскачивался и продольно, и какие-то сложные пируэты выписывал. Мы его уже по- всякому пытались везти. И скорость гасили, и вверх-вниз давили потоком. В общем, кровушку он из нас попил. На такой скорости МИ-6 трясется (но на нём и так вибрации не маленькие), а на скорости 70-60 приборная доска ходит ходуном. Ну, это всё лирика. Слава Богу, ехать от Геолога до Восточного Аранца километров пятьдесят. Правда, ветерок в лоб, поэтому будем примерно за час. Так что час этот «паралельнопипед» можно и потерпеть. Восточный Аранец-1 находится в 50 км на юго-восток от Печоры. Погода- миллион на миллион. Красота! На горизонте видны Уральские горы. Воздух

Эшелон, перешли в горизонтальный полёт и взяли курс домой, на Печору. В кабине обычная рабочая обстановка, каждый занят своим делом. В наушниках слышно, как радист берёт фактическую погоду Печоры. Бортмеханик докладывает параметры работы двигателей, систем. Краем глаза вижу два зелёных успокаивающих табло, стрелку манометра, бегающую туда-сюда. Чтобы командир вертолёта МИ-6 ни делал, как бы не крутил головой, но эти два табло и манометр под ними всегда в поле зрения. Это сигналы гидросистем. Это наша жизнь. Без гидросистем вертолётом управлять невозможно. За стёклами кабины темнота неуловимо изменилась. Кажется, мы попали между слоями облаков. Точно, - идём как подводная лодка в толще моря. Если включить посадочные фары и чуть выпустить их вперёд, открывается захватывающее зрелище. Слой облаков внизу, как дно моря, несётся под нами со скорость 220 км в час, верхний слой над вертолётом проплывает, как нижняя сторона паковых льдов. В свете фар снежинки, как огненные мотыльки на огромной скорости несутся навстречу, но в лобовые стёкла почти не попадают. Тупая морда вертолёта раздвигает воздух перед собой и за долю секунды до столкновения снежинки улетают вверх или в бок, мелькнув очаровательным видением. Наша «ласточка»- Ми-6, как огромный вентилятор перемешивает винтами снег, тьму, облака и мороз за бортом. Я иногда вертолёт называю «свинтопруль». А чего, - с винтом и прёт. Ну а я «соосьвесьвенно»- командир «свинтопруля». Так, хватит любоваться снежинками, выключил и убрал фары. Едем дальше. Оглядел свой родимый экипаж,- подустали ребята, сегодня был трудный день. С утра мы успели налетать пять часов, работали с подвесками и думали, что уже конец работы. Но тут ПДСП подкинула этот водочно-колбасный рейс и вот болтаемся между небом и землёй. Ничего, совсем мало осталось, скоро будем в Печоре. Прошли рубеж, уже работаем с базой. Погода там весёленькая, - снег, метель, высота облачности как раз по моему минимуму и видимость соответствует. Минут через десять приступим к снижению. Штурман считает элементы захода, время начала снижения и т.д. и т.п. Прослушали по метеоканалу фактическую погоду на аэродроме назначения, т. е. в Печоре и вот подъехали к нужной точке в пространстве. Перешли на частоту круга, доложили о себе. Мол, погоду прослушали, заход РСП + ОСП. Диспетчер указал эшелон перехода, давление аэродрома. Приступили к снижению, на эшелоне перехода установили давление аэродрома и снижаемся до высоты круга. Лететь осталось всего несколько минут, но это будут сложные минуты и особенно секунды непосредственно перед посадкой. Прослушав погоду аэродрома, и я и штурман чётко представляем, ветер с высотой меняет скорость и направление. Поэтому на снижении нас сначала будет тащить влево с посадочного курса, а по мере приближения к земле, ветер, изменивший направление и скорость, нас потащит вправо и уже у самой земли скорость ветра ослабнет и будет около 8 метров в секунду, будет давить в левый борт и спереди. Заход РСП+ОСП означает, что диспетчер при помощи курсового

Ты помнишь? Что ещё можно добавить? Навёл Смушков порядок в нашем медвежьем углу. А года через два его в Ухту забрали на повышение. Но пока он в посёлке высокую марку правопорядка держал, моё ружьё никогда в милицейский сейф не ныряло. Должок - дело святое. Ну, будь здоров, Димуля! Алексей смачно закусил оливкой и спросил: - И как ты можешь есть эту гадость? Закусить, ещё, куда ни шло, можно. Но вот употреблять в пищу, как овощ, - это не по-нашенски. Ты бы вон лучше леща съел. Лещ лещом, но котлеты из налима - это, доложу я вам, что-то особеннАГА! Тьфу, история про налимов уже рассказана раньше. Тогда действительно лучше лещиком копчёным слюноотделение пресечь... * Войвож, Усть-Щугор, Подчерье - населённые пункты на участке "зимника" Печора - Троицко-Печорск в республике Коми. ** НИБ - научно-исследовательская больница. Это заведение в Печоре открыли после т.н. "дела врачей". Здесь обитали и трудились ссыльные медики из "Кремлёвки" - Кремлёвской клиники для членов Политбюро. Позднее здесь, на окраине города, размещался кожно-венерический диспансер. Потом старое здание вообще бросили, а район так и продолжали называть ссыльно-конспиративной аббревиатурой - НИБ. История третья Бычок с прицепом Вот ты, Димуля, говоришь, что чудес разных и всяческих не бывает на свете. Дескать, всё заранее выверено, согласовано, утверждено. Но, знаешь, дорогой мой неверующий Фома, всяко у меня бывало в жизни. И рак свистел на горе, и дождичек в четверг поливал так, что на тягаче не проехать по лужам разливанным. Однако принцессы мне не встречались, врать не стану. Так, всё больше шалашовки подстилочные да подруги фартовых

На боевом посту скормлен, ещё в Печоре. Хоть бы кипяточку попить. Ну, Мишаня, у меня мужик запасливый - притащил термос литровый. Он, оказывается, успел чай туда из ведра затарить перед выездом. Долили мы немного спирта в термос, чтобы бодрило в дороге. Выпили по паре колпачков горяченького с одним сухарём на двоих, а решение, куда ехать, так и не пришло. И вдруг из темноты показался кто-то. К машине - шасть, вскочил на подножку, дверь открыл и говорит вежливо: - Куда путь держите, мужички? Я чуть чаем не обжёгся от неожиданности. Смотрим с Мишаней, а тот, кто нарисовался в машине из темноты - этакий колобок в белом армейском полушубке, унтах и ушанке из чего-то мохнатого. Может, из росомахи, а, может, из собак. На лице и усах мужика сосульки от дыхания наросли - видно, давненько пёхом движется. Но не обмороженный - морда бордовая, мясистая, пар от неё столбом стоит. Уселся он между нами, чаю хлебнул со спиртом и говорит так: - Поехали ко мне, парни. Как раз в этот сворот. Я вас кофе угощу. Да, что там кофе. Поедим по-человечески, выпьем. У меня и сёмга свежая имеется. Поспите, а утром я вас сюда же и выведу. Стали мы с Мишаней колобка спрашивать, что это за населённый пункт, где кофе подают. На карте, вроде, ничего человеческого поблизости не наблюдается. Красномордый смеётся в оттаявшие усы: - Да, хозяйство здесь у меня, ребята. Вроде, директор я. Поехали, не пожалеете. Соблазнились мы на тёплую постель после сытного ужина. Свернули с зимника. Минут сорок ехали. Потом ещё куда-то

Подойдём с другого боку. Ну вот, к примеру сказать, столкнулся ты с пешеходом в большом городе, который навстречу тебе дорогу переходил. Посмотрел на него секунду-другую и ушёл. А потом с этим человеком снова встретился в более интимных обстоятельствах, о каких и не думал никогда. А всё почему? Потому, что умный дядечка Боженька так с тобой поиграть решил. Да к чему тебе эти неказистые рассуждения непутёвого инвалида третьей группы? Лучше я историю одну расскажу. Может, она тебе забавной покажется. Дело в начале февраля было. А вот год, какой - запамятовал. Но тогда уже проблемы с топливом начались при нашей-то нефти. Выходит, вечно плачущий коммунист Рыжков завалил морской капустой все гастрономы именно в это время. Взамен томатной пасты, которую умелые люди на самогон перевели. Дальше уточнять не будем. Ни к чему это вовсе. Так вот, откомандировали нас с Мишаней в Печору. Машины мы должны были для автоколонны получать. ГАЗ-66 и ЗИЛ-133. Их на платформе по "железке" из центральной России пригнали, а в Войвож* по зимнику доставить - уже наше с Мишаней дело. Поездку до Печоры описывать не стану. Сам прекрасно представляешь, как шоферня в поездах отрывается. Выезжали из Ухты, вроде, не очень холодно было. Градусов тридцать мороза, а в Печоре уже за сороковник зашкаливает. Это что ж у нас получается? Холодало со скоростью около двух градусов в час. У Мишани (он же без разбавки пьёт, помнишь?) такой разбег температур обозначился, что срочно нужно было образовавшееся непотребство гасить подручными средствами. Это только подумать, внутри почти 96 градусов, а на воле - минус 46!

Но, во-первых, Макс торопился домой к 1 сентября, а во-вторых, по дороге над нами пролетели два вертолета, и мы решили не искушать судьбу и побыстрее убраться с территории заповедника.Нас там (в заповеднике) не было )))Вернулись к броду через Лимбекою и оттуда свернули на запад. Сразу пошли какие-то дикие колеи. Хорошо, что давно не было дождей, иначе мы там хлебнули бы неприятностей. Часть дороги из-за больших диагоналок мне пришлось идти рядом с дорогой по тундре. Кстати, тут виднелись следы какой-то легковой техники. Вроде УАЗа на экстрим шинах.Заброшенные мосты на Бабинском трактеПеревал через хребет Западные СаледыПосле брода через реку Дурная дорога перешла в заброшенный Бабинский тракт, практически грунтовку. По пути мы поднялись на хребет Обе-из, на заброшенный гранитный карьер. Там ненадолго появилась связь.Бабинский трактВид с гранитного карьераСпуск с карьера. Красные камни — это как раз гранитДали штурману немножко порулитьПосле спуска уже без остановок поехали по грунтовке до поселка Кожым. Там пересекли железку под мостом через Большой Седъёль, ближе к сумеркам встали на ведомственную дорогу Газпрома. По ней мы проскочили ночью КС-7, где нас ожидал шлагбаум, но там никого не было, и мы спокойно его объехали.«Газовая» ведомственная дорогаВ темноте встали перед бродом через реку Большая Сыня прямо на дороге.29-30.08.24 р. Большая Сыня — п. ОнылОт поселка Сыня до г. Печора еще шла газовая дорога, но, чтобы не пререкаться с охранниками на выезде, мы прошли этот путь окольными колеями вдоль ЛЭП и т.п. В Печоре на пароме пересекли реку, после которой около 40 км грунтовки. Дальше уже пошёл асфальт до Сыктывкара.Помогли ниве перескочить через