Знакомства каунас

На кончике которой стоит закопченныйжелезный флюгер в виде черного парусника. Этот флюгер привезмой отец из Клайпеды, с Балтийского побережья, куда в мирноевремя мы ездили купаться в море, и я отчетливо помню, какрабочие забрались на крышу и установили его на трубе. - К счастью, хозяин, - сказали они, когда отец с нимищедро расплатился и даже вынес по рюмке водки. Откуда им было знать, что скоро кончится мирное время инас выгонят из дома, запрут в гетто, а потом меня с Лиейзаберут у матери и увезут неизвестно куда, а я по дорогеспрыгну с машины и буду сидеть в кустах, не зная, кудаподаться. Наш дом на Зеленой горе остался для меня единственнымориентиром в городе. Я не знал, пустует он или занят новымижильцами, цел он или сгорел - пока мы жили в гетто, в городебыло много пожаров. Я знал, что мне больше некуда идти. Чтобы добраться до района Зеленой горы, нужно было преждевсего дойти до города. А путь туда пересекала река Неман сбольшим железным мостом. Пройти мост незамеченным былоневозможно: его охраняли с обеих сторон немецкие солдаты. Зарекой начиналась нижняя часть города - центр Каунаса смноголюдными улицами, где мое появление привлекло бы внимание.В Каунасе не осталось ни одного еврея на свободе, а мое лицоне оставляло никаких сомнений по поводу моего происхождения.Первый же литовец-полицейский схватит меня и препроводит вВилиямполе, в гетто. Дорога оставалась почти безлюдной. Иногда прошмыгнетгрузовой автомобиль, а чаще протрусит рысцой крестьянскаялошадка с телегой и с пьяными, напевающими песни седоками. Пососедству в местечке был базар, но на своем пути к городу яобошел это местечко стороной, хотя гомон базара явственнодоносился до моих ушей. Базар подсказал мне счастливую мысль:как объяснить свое путешествие пешком в Каунас. Я заблудился,мол, на базаре, родители потеряли меня в толпе, и сейчас одинвозвращался домой. Такое объяснение выглядело правдоподобным.Если бы... если бы не мое еврейское лицо. До самого подхода к городу никто меня не остановил.Крестьяне проезжали на телегах, не очень-то интересуясь, чтоза мальчик бредет по обочине дороги. Пешие вообще непопадались. Если не считать маленькой колонны немецких солдат,без винтовок и касок шагавших из города. Их я пропустил,отойдя от дороги и укрывшись, лежа в высокой траве. Я шел кгороду с холмов, и весь Каунас открывался передо мной внизине. Посверкивало зеркало реки - по ней буксиры тянулибаржи, и дальше полз большой плот из бревен. На плоту былдеревянный домик с трубой, и из трубы тонкой струйкой шел дым. Два моста повисли над Неманом. Тот, к которому я шел, ивторой, железнодорожный, пустой в это время. А мой мост былзабит телегами

коррупция есть везде - но среди странн Европы - Россия тут звезда, ну Румыния и Албания может быть.А что по поводу - советской школы - это прошлое. Эти люди уже в пенции. И у нас была сильная школа перед 2-мировой. Например прадеду делали операцию глаз в 1937 в Утене в гос. больнице за гос. деньги. И это не Каунас не Клайпеда или даже Шиауляй.В частную иду за иногда за диагностикой. На пример - колоноскопия там больше нянчится и не так больно. А в гос. думал уже жопу порвёт.

Литва в период германской оккупации 1941 – 1944 г.Проводимые советским руководством и местными коммунистами в 1940 – 1941 гг. в Литве социально-экономические реформы, сопровождавшиеся массовыми репрессиями со стороны органов госбезопасности СССР и гонениями на католицизм, вызвали резкое неприятие значительной части населения республики. Вторжение германской армии в СССР расценивалось им как акт национального освобождения. В то же время, в отличие от латышей и эстонцев, литовцы не считались германскими нацистами безупречными союзниками. Их культурно-историческая близость к полякам и истовый католицизм (т.е. верность Римскому Престолу) стали для германских властей условием введения в Литве боле жёсткого оккупационного режима, чем в Эстонии и Латвии. Таким образом, Германия не ставила своей задачей восстановление литовского государственного суверенитета, что определяло весь алгоритм действий оккупационных властей. В свою очередь, литовская общественность не пыталась противодействовать этому вооружённым путём, считая своим основным врагом Советский Союз. 22 июня 1941 г. в 29-м Литовском территориальном стрелковом корпусе РККА начались убийства командиров (не литовцев) и массовое дезертирство: из 16 000 с частями Красной армии отступили 2000 человек. По всей территории Литвы началось восстание, возглавленное членами Фронта литовских активистов (Lietuvos Aktyvistų Frontas). Повстанцы (около 100 000 человек), сформировавшие «отряды самообороны», взяли под свой контроль железные дороги, мосты, центры связи, склады продовольствия и снаряжения, а также заняли оставленные советскими войсками населённые пункты. Население литовских городов и сёл встречало германские войска как освободителей. Литовские крестьянки радостно встречают германских солдат. Июнь 1941 г. Юозас Амбразявичюс Стасис Жакявичюс Казис Шкирпа 23 июня вооружённые формирования Фронта литовских активистов, завязав бои с отступавшими частями Красной армии, заняли Вильнюс и объявили по Каунасскому радио о создании Временного правительства Литвы (Lietuvos laikinoji Vyriausybė). Премьер-министром нового правительства стал профессор филологии Каунасского университета Юозас Амбразявичюс (Juozas Ambrazevičius-Brazaitis). На местах возникли параллельные властные структуры – администрации Временного правительства Литвы и германские военные комендатуры. Полномочия Временного правительства Литвы не распространялись на Виленский край. В Вильнюсе был сформирован самостоятельный Гражданский комитет Вильнюсского уезда и города (Vilniaus miesto ir srities piliečių komitetas) во главе с профессором права Вильнюсского университета Стасисом Жакявичюсом (Stasys Zakevicius). 24 июня германские войска вошли в захваченные литовскими повстанцами Каунас и в Вильнюс. В тот же день литовские повстанцы, возглавленные членом Фронта литовских активистов журналистом Альгирдасом Климайтисом (Algirdas Klimaitis), устроили трёхдневный еврейский погром в Каунасе, в результате которого погибли 4000 человек. Германские войска входят в Каунас. 24 июня 1941 г. 25 июня в Берлине гестапо арестовало главу созданного в Германии в октябре 1940 г. Фронта литовских активистов – бывшего посла Литвы в Германии Казиса Шкирпу (Kazys Škirpa). До 1944 г. он находился под домашним арестом. Архиепископ Римско-католической церкви в Литве Иосиф Сквирекас 26 июня советские войска оставили Паневежис и в тот же день были вытеснены германскими войсками с территории Литвы. В боях с частями Красной армии литовские повстанцы потеряли убитыми около 4000 человек. 27 июня все радиостанции Литвы были включены в радиосеть «Третьего рейха». 29 июня Временное правительство Литвы принимает решение о создании в литовских городах еврейских гетто. В тот же день в Каунасе архиепископ Римско-католической церкви в Литве Иосиф Сквирекас (Juozapas Skvireckas) заявил о полной поддержке борьбы Германии с большевизмом. Германские власти заявили о своём